Весело и откровенно Андрей Марченков, калужский танцор, стриптизер и просто симпатичный парень, рассказывает о тонкостях своей профессии.
– Кем ты хотел стать в детстве?
– Мама говорила, что еще в детском саду я любил танцевать. Поэтому стал заниматься в различных ансамблях: «Кредо», «Калужский сувенир», «Ровесник».
Уже в 19 лет я вышел на сцену кафе «Глобус» на площади Маяковского. В то время еще несильно была развита клубная тематика, не было гоу-гоу направления. Мы с партнершей танцевали хип-хоп, рок-н-рол, украинские танцы, армянскую лезгинку в современной обработке. Потом наши пути разошлись, и я стал заниматься в «Антаресе» под руководством Зинаиды Викторовны Шароновой.
– Когда стал танцевать гоу-гоу, стриптиз? Ты сильно волновался, когда первый раз раздевался публично?
– В клуб «V-max» я пришел вместе с «Антаресом». И как-то во время выступления Зинаида Викторовна говорит: «Андрей, переодевайся, будешь танцевать стриптиз». В этот вечер в VIP-зонах было три девичника, и они попросили стриптиз. Вначале не хотел: не знал, что делать с девчонками, их много, а я один. Для храбрости выпил чуть-чуть шампанского и решил: будь что будет. В костюме полицейского зашел в VIP-комнату: девчонки все довольные, веселые, подбадривают: «давай, давай». Завелись не на шутку. Моя одежда была раскидана по всей кабинке – там такой бардак творился. Директор в шоке, глаза на лоб: «Андрюх, ты что там творишь?» – говорит мне. Вместо заказанных десяти минут прошло минут пятнадцать. Говорю: «Все, забирайте меня отсюда». Одежду оставил там, добежал до гримерной, прикрывшись штанами.
– Какое твое основное занятие? Какое у тебя образование?
– Я не доучился в культпросветучилище на хореографа, мне поступило хорошее предложение работать с цирком по Краснодарскому краю. После этого уехал в Москву, прожил там два года, отучился на фитнес-тренера и получил сертификат «инструктора групповых программ». В Калуге десять лет преподавал танцы для детей-инвалидов. Сейчас работаю в «Эстетик-центре» по направлениям: фитнес, пилатесс, аэробика, диско степ.
– У тебя есть номер со змеей. В чем особенности такого выступления?
– Вначале я питона боялся, но сейчас уже нет. Очень много было предложений по танцу со змеей на позапрошлый Новый год, так что бой курантов я слушал на Киевской трассе. Выступаю с трехметровым питоном весом 35 килограммов. Часто он сам работает, и я не пытаюсь его как-то направлять, иногда капризничает, не хочет закручиваться. Мне порой хотелось завести своего питона, но ухаживать за ним некогда.
– Что самое сложное в стриптизе?
– Работа на пилоне: «вертушка, перевороты, рогатка». Не во всех заведениях есть шест, а если есть, то непрофессиональный. На нем должны быть подшипники, кто-то устанавливает просто железку, которую не обхватить, не прокрутить, и, естественно, на нем сложно работать. В каких-то клубах пилон вообще шатается. С публикой обычно проблем не бывает, отказов выйти на сцену мало, потому что приезжаю в самый разгар вечеринки. У меня есть забавный номер «Автомойщик», когда мы с девушкой из зала моем друг друга.
– Какие смешные забавные ситуации, возможно, случались с тобой во время выступления?
– Один раз меня пригласили на юбилей. Именинницей была бабушка, а приглашенным гостям в основном лет под пятьдесят. Тамада на гармошке, на ложках играет, думаю: куда я попал. Но одна женщина меня так измотала, что я понял: люди в возрасте умеют отдыхать похлеще, чем молодежь. Бабушка, конечно, не ожидала такого сюрприза от своих дочерей. До этого ей пели частушки, а тут я…
В женском стриптизе больше секса, а у мужчин больше танца
– Чем отличается московский стриптиз от калужского? Не хотел бы поработать в столице?
– В Москве работал гоу-гоу, в стрип не пошел: не знал, какие там требования. Но за два года от этой суеты я устал, захотелось обратно в родной город. В Калуге я никого не знаю из ребят, кто танцует стриптиз. Я видел только приезжих из Тулы, Брянска. Обычно по стриптизу все обращаются ко мне. В Калуге мужчины неправильно реагируют, когда я танцую с их девушкой, а в Москве нормальное отношение – это просто рабочий номер. Этим и отличается наш калужский «стрип». Поэтому я выбираю девушек для танца, которые одни приходят. На девичниках я работаю, когда полностью снят зал.
– Некоторые артисты отказываются от работы в гей-клубах, ты бы согласился работать в подобных заведениях? Поступали ли «непристойные предложения», как ты на это реагируешь?
– Да, у меня не было вариантов, когда я жил в Москве. Там есть большой клуб «Центральная станция». Я выступал вместе со звездами «Винтаж», «Заза Наполи». В клубе было «транс-гоу», «стрип-гоу» направления, я у них работал «в воздухе». Из костюма одни трусы, в женскую одежду никогда не переодевался и не хочу. Также отказывался от всех интимных предложений.
– Многие артисты скрывают свой возраст, как ты к этому относишься? Ты боишься старости?
– Да, я боюсь старости, ведь я хочу продолжать танцевать. Сейчас мне 27 лет, и я немного побаиваюсь потерять форму. Неправильное питание. Все люди едят в течение дня, а у меня чувство голода наступает вечером, кушаю перед выступлением, а после – готов слона съесть.
– Есть какой-то стриптизер, который вдохновляет тебя, и ты считаешь его лучшим? Чем мужской стриптиз отличается от женского? Стриптиз – это мужское дело?
– Мне кажется, я сам себя вдохновляю. В женском стриптизе много секса, они больше обнажаются, а у мужчин больше танца. Пошлость не люблю. Я как матрешка, сначала одни трусы снимаю, потом вторые и остаюсь в стрингах. Люблю красивый женский стриптиз, мне нравится, когда девушка на пилоне работает и у нее хорошая растяжка.
Стриптиз – это искусство, не просто раздевание и показ своего тела, это танец, умение завести эмоциями публику. Это профессия для настоящего мужчины.
– Какие девушки тебе нравятся? Стриптизерши например?
– Веселые, творческие, как и я. (Смеется.) Не люблю запреты: «ты не пойдешь сегодня работать, сиди дома». Если бы моя девушка тоже была стриптизершей, было бы проще. Но она не танцовщица, иногда ездит со мной по клубам. Потом смеется, спрашивая: «Андрей, как ты так мог?!»
– Девушки в клубе во время твоего выступления сильно тебя атакуют?
– В большинстве клубов есть охрана, но девчонок это не смущает, они в нетрезвом виде пытаются залезть на тумбу, потрогать меня.
Один раз мы приехали на корпоратив в Малоярославец, там было два зала: в одном – сцена, в другом – дискотека, и без охраны. Зрительницы меня окружили, убежать никуда нельзя, я в центре начинаю работать со змеей. Они все ближе – такой беспредел начался! Ну все, думаю, сейчас затопчут меня. Питон тянет в одну сторону, девчонки в другую, упали все в кучу. Кричу ассистенту: «Таня, помоги, спаси змею». Это было самое ужасное выступление, нас растаскивали диджеи и арт-директор. Целый табун понесся за нами в гримерку, мы выходили через черный ход. Работа в стриптизе бывает опасна. Никогда не знаешь, что тебя ожидает, могут из пневматики выстрелить, когда ты на сцене. Но пока я не представляю себя без танца.
