Долгожданное выступление Ирины Богушевской состоялось в пабе «Овертайм» в последние дни зимы. После концерта – неспешная беседа о элитарных клубах, гражданской позиции, социальных сетях, творческих компромиссах, своих «Куклах», о месте, где отдыхает душа, боге, любви, и, конечно же, о весне.
- Ирина, поздравляем с наступлением весны. Как вы пережили эту зиму?
- Спасибо, отлично! Наверное, это была одна из самых счастливых зим в моей жизни, — в ней всё получилось так, как в моей песне «Добро пожаловать домой»:
Снег, так красиво ложится снег.
И с нами все это как во сне.
Суждено быть моей весне
Среди зимы почему-то.
Будь, навсегда в моей жизни будь.
Я с тобой разделю твой путь –
Ведь я теперь не хочу терять
Ни одной минуты…
Песню эту я когда-то написала по заказу для новогоднего фильма «Суженый-ряженый», просто исходя из его сюжета, — но спустя несколько лет, совершенно чудесным образом, вдруг сама оказалась внутри своей же песни. Мне, точнее, нам с моим возлюбленным, было невероятно хорошо в этой зиме, — поэтому мы были совсем не против, когда она решила задержаться до середины марта.
- Какие из новостей последнего времени вас тронули? Взволновали?
- Неприлично, конечно, в этом признаваться, но я практически перестала читать новостные ленты. Количество абсурдных политических новостей дошло до какой-то такой критической черты, за которой уже начинается чистый Хармс. Вовлекаться во все эти обсуждения с полной отдачей означает жить в беспрерывном раздражении и гневе, а я этого не люблю. Поэтому я поймала себя на том, что мне проще дистанцироваться от политики и спокойно заниматься своим делом. Поэтому самой яркой новостью сезона для меня стала новость про то, что «жители метеорита с ужасом смотрели на приближающийся Челябинск». Не знаю, чья это шутка, знаю только, что народ с таким чувством юмора непобедим.
- Известно, что вы были на Болотной площади. Что вас побудило к этому шагу?
- Да, была, и ни секунды об этом не жалею. А побудила меня к этому, как и тысячи других «разгневанных горожан», печально известная рокировка 24 сентября – когда власти показали всем совершенно откровенно, что они плевать хотели и на демократию, и на Конституцию, и на общественное мнение, что они здесь цари и хозяева, которые пришли всерьёз и надолго, кто бы что по этому поводу не думал. До этого момента были какие-то иллюзии, надежды на возможное обновление, на постепенное повышение уровня цивилизованности России. Хочется ведь жить в цивилизованной стране и говорить при этом по-русски! После рокировки все эти надежды рухнули. Ну, а дальше уже были совсем циничные выборы, Чуров и 146%. И весь вот этот коктейль: разочарование, досада, злость, ощущение какого-то тупика, — все это требовало выхода. Потому что какие-то вещи невозможно терпеть, если не считаешь себя холопом, с которым баре могут сделать всё, что им захочется. Если имеешь чувство собственного достоинства, если хочешь жить в стране, где соблюдается закон… И эти впечатления, полученные 10 декабря на Болотной, — это очень мощные, яркие впечатления, безусловно позитивные. А дальше была история про постепенное осознание того факта, что жить в цивилизованной России, где все равны перед законом, хочет не более чем 100 000 человек. А остальных всё устраивает. И пока это так, пока социальная база оппозиции так ничтожно мала, любые протестные действия ни к чему не приведут. Эту неприятную мысль пришлось принять и дальше с ней жить. Знаете, одно из моих любимых изречений гласит: «Господи, дай мне душевный покой – принимать то, чего я не могу изменить, мужество – изменять то, что могу, и мудрость, всегда отличать одно от другого». Изменить я сейчас вокруг себя ничего не могу, — ок, тогда я принимаю нынешние обстоятельства как данность, как погоду, если хотите. Идет дождь – я ведь не буду против этого протестовать, я просто возьму с собой зонтик.
- Как вам живется и работается сегодня, в предлагаемых обстоятельствах?
- Да прекрасно! Слава Богу, никто не запрещает работать, заниматься любимым делом. Ходили, правда, по фейсбуку какие-то ужастики про то, что государство хочет начать лицензировать концертную деятельность, но меня даже они не пугают. Вообще, наше поколение, выросшее при комсомольских худсоветах, носившее тексты песен на «литование» в какие-то адские комиссии, трудно сейчас чем-то напугать. А уж если оглянуться хотя бы на шестьдесят лет назад – остаётся только радоваться, в какое чудесное время мы живём.
- Когда-то вас пригласили выступить в элитарном клубе «Что? Где? Когда?», недавно вы были у Вани Урганта. Какие чувства вас посещали тогда, а какие сейчас?
- Ургант – прекрасный артист и вообще, лапочка и мальчик из хорошей семьи. Так что чувства во время пребывания на его программе меня посещали самые позитивные. Еще и потому, что там собрана фантастическая команда, которая умеет работать с живым звуком так, как мало кто у нас в стране умеет. И аппарат у них стоит жирный-жирный, нарядный-нарядный. Для меня, которая всю жизнь принципиально работает только живым звуком, это был просто профессиональный праздник. Ну и вообще, мне нравится работать живьём в эфире, нравится этот адреналин. Осталось только подогнать репертуарчик под формат Первого канала – и вперёд. Когда-то Ворошилов, Царствие ему небесное, вытащил меня в музыкальные паузы целой летней серии игр. Это было, с одной стороны, моим крещением, а с другой стороны, раз я впервые засветилась на экране в элитарном клубе знатоков, на меня тут же навесили ярлык «певицы для умников». И потом пришлось долго-долго доказывать, что мои песни – это не то чтобы вольное изложение философской энциклопедии, а вполне себе понятная сотням тысяч людей женская лирика.
- Всегда ли вы исполняли то, что хотели. Не приходилось ли идти на компромисс в творчестве? А в жизни?
- Нет, компромиссы в творчестве – это самоубийство, я так считаю. Одно дело так или иначе выстроить программу концерта, чтобы быть понятной в этом конкретном зале в этот конкретный день, другое дело – переписывать свои тексты или музыку, потому что кто-то что-то про них не так сказал. Все вокруг всегда говорят разное! И если слушать всех и пытаться угодить всем – свихнёшься. Поэтому лучше слушать свой внутренний голос, вот он никогда не врёт.
Жизнь – это другое дело, и это как раз во многом искусство компромиссов. Любая семейная жизнь невозможна без искусства договариваться, да и любая деловая тоже.
- Считаете ли вы себя бизнесменом?
- Нет, конечно. Я, правда, пару лет назад шагнула на продюсерское поприще, когда сделала проект «Детская площадка №1». Это компакт-книжечка с диском, на котором записаны 20 детских песен на стихи прекрасного Андрея Усачёва, и к каждой песенке есть чудесная, красочная иллюстрация в буклете. Полгода жизни я провела в студии, в переговорах, в подготовке презентации, — и отвечала при этом абсолютно за все, от графика репетиций до студии, аранжировок и противопожарной пропитки декораций. Успех проекта превзошёл, в общем, все мои ожидания, мы выиграли Национальную премию индустрии детских товаров как лучшее детское издание года, нас очень любят и хотят продолжения. Но тут есть одна опасность: я могу на какое-то время превратиться в неплохого продюсера, но очень не хотела бы, чтобы он однажды победил во мне артиста и, главное, автора песен. Все-таки это разные профессии совсем.
- Вы мама двух сыновей. Каково это – растить мужчин? Главное, чему вы их хотите научить?
- Это и трудно, и легко, если любишь. Мне кажется, любой ребенок, независимо от пола, нуждается в любви и защищенности, в ощущении того, что ты всегда на его стороне. А дальше начинаются различия, и для мальчишек дико важно вырасти самостоятельными и ответственными. И надо научиться их от себя отпускать, давать им свободу, давать им совершать поступки – и уважать эту их свободу. Это трудно, потому что мамы, понятно, всегда за детей трясутся. Но иначе никуда.
- Ваши песни – всегда история. Есть ли у вас такая, которую вы еще не спели, но хотели бы спеть?
- Я, когда пишу, не то чтобы примериваюсь к той или иной истории, — вот, мол, какая бы могла замечательная песня получиться. Если сама история меня цепляет – только тогда может получиться песня. И вообще, к огромному сожалению, я в творческом процессе – существо пассивное, принимающее и воспроизводящее информацию. Печально сознавать себя приёмником, но это правда! Я никогда и никак не могу произвольно повлиять на свой творческий процесс, даже вызвать его к жизни лишний раз не могу! Могу, понятно, дать себе задачу написать на определенную тему детскую песенку – но вот со взрослыми вещами, за исключением пары случаев, этот фокус у меня не получается.
- Из ваших строчек и нот кажется, что вы лично знакомы с Богом и знаете, что там – после жизни. Откуда в вас это знание?
- Нет-нет, если такое ощущение у кого-то и возникает, это иллюзия, конечно. Вот если бы я как следует занималась своим чжун-юань-цигун, то, пожалуй, ступени на четвёртой смогла бы уже вылезать из тела и лазить по сопредельным измерениям в поисках приключений, в этой школе есть мастера, которые имеют подобный опыт. А пока что мне, как и подавляющему большинству землян, остаётся только гадать, что же нас там ждёт — и как себя вести, чтобы не стыдно было потом на самой главной встрече.
Из меня бы получился неплохой продюсер, но я не хочу, чтобы однажды он победил во мне артиста.
- Можете вы назвать одну!! свою песню, которая вас 100% характеризует?
- Например, «Нежные Вещи».
- Есть расхожее убеждение, что умная женщина априори несчастна. Ваше мнение?
- Умная – да, запросто может быть несчастной. А вот мудрая обязательно будет счастлива.
- Вы производите впечатление абсолютно самодостаточного человека. В ком и в чем вы нуждаетесь?
- Я действительно могла бы довольно долго пробыть наедине с собой и мне ни секунды не было бы скучно, — особенно с тех пор, как я освоила внутренние практики цигун и медитацию. Я люблю молчать, люблю часами быть наедине с природой, и просто слушать и смотреть. Или люблю забуриться в студию и работать-работать-работать. Моя жизнь полна смыслов, я могла бы заниматься только творчеством и детьми — и быть счастлива. Но, конечно, я нуждаюсь в любви, в потребности любить, и любить взаимно. Безответная любовь – это не только испытание, это ведь тоже Божий дар, она и сама по себе прекрасна тоже… Но я всю жизнь откуда-то знала, что настоящая любовь даётся сразу на двоих. Ох, как трудно без музыки обо всем об этом говорить! Все слова кажутся какими-то, знаете, б/у, блеклыми и бесцветными… Я хотела бы однажды написать серию песен о счастливой, полной, взаимной любви, одной на двоих. Может, жизнь даст мне этот шанс?
- Остается ли у вас время только для себя и как вы его стараетесь проводить?
- Пока получается так, что самое моё личное время бывает на гастролях, например, утро в гостинице, когда я могу позаниматься практиками, а потом позавтракать в номере. Иногда, раз в год, вырываюсь куда-нибудь на талассо-терапию, и тоже дико люблю одна долго плавать в море, нежиться на массажах и всяческих обертываниях или валяться на пляже с книжкой или просто лежать, дышать лотосами.
- Где и когда отдыхает ваша душа?
- На природе: на море или просто за городом, когда мы ездим верхом в поля. С прошлого своего Дня рождения я счастливая коневладелица, любимый мне подарил чистокровную орловскую кобылку, езжу теперь в Тульскую область проведывать свою малышку и кататься. Лошади – моя очень-очень давняя страсть, лет в тринадцать я пропадала на Беговой, мы шагали-рысили в группе, а иногда нас пускали почистить лошадей, и тогда счастью не было предела. И сейчас тоже, на прогулке бывают моменты, когда просто растворяешься в ритме рыси или галопа, дышишь полной грудью – и чувствуешь себя очень живым и очень счастливым.
Безответная любовь – это не только испытание, это ведь Божий дар, она и сама по себе прекрасна тоже…
- Поете ли вы в караоке? И если да, то какие, чьи песни?
- Ой, нет, Бог миловал!! Знаете анекдот «Станки-станки-станки»? так вот, караоке – это прям они, родимые!
- Знаю, что вы ведете личный блог в ЖЖ. Как вы относитесь в интернет-активности, соцсетям? Где вас можно найти?
- Блог я свой неприличным образом забросила, а вот на фейсбуке появляюсь – иногда, в меру возможностей. Я понимаю, что соцсети в наше время – это важнейший инструмент продвижения и все такое, но все равно не хочу превращать свои сетевые коммуникации в еще одну лямку, которую надо тянуть вне зависимости от желания.
- Почему Елена Погребижская (Буч) выбрала именно вас в качестве одной из героинь своей книги и фильма? Что вас объединяет?
- Этот вопрос, полагаю, лучше все-таки задавать автору книги.
- Расскажите, про вашу программу «Куклы»? Откуда такое название? И о ваших творческих планах, пожалуйста.
- Я собрала в эту программу – и в одноименную пластинку, которую сейчас сводят в студии – свои самые драматичные песни. Задумке этой больше года, как-то захотелось после нежных шелковых баллад вернуться к театральным песням, таким, знаете, песням с характером. И получается так, что каждая песня в этой программе как бы принадлежит персонажу, Кукле, такой или иной, и все мы и есть эти куклы, такие несчастные и такие несвободные, как будто нас кто-то дергает за ниточки против нашей воли, а мы с этим ничего не можем поделать. Такие истории, например, описаны в песне «Подруга», в блюзе «Балчуг и Арбат», в «Офелии». Не программа, а энциклопедия разных человеческих страстей. Петь ее интересно, но непросто: поскольку песня иногда может быть порталом в другое измерение, например, временное, ты можешь снова оказаться там, где тебе было так дико больно. И каждый раз, заканчивая петь, ты как бы отпускаешь эту боль от себя, прощаешься с ней. Так что для меня эта программа носит такой, своего рода терапевтический характер. Мне уже больше года назад захотелось раз и навсегда попрощаться с этими всеми страстями-мордастями; я ужасно от них устала. Мне хочется новых тем и нового языка, хочется расти и развиваться. Ведь это самое интересное, что есть в жизни.
Беседовали Екатерина Зимина, Анна Большова
Фото авторов и из личного архива Ирины Богушевской
