Он творит, погружаясь в процесс с головой. В его мастерской нет окон. «Я не должен видеть времени суток и погоды. Как в казино, придерживаюсь принципа «не знать, что творится вне этих стен. Для меня это очень характерно», – говорит дизайнер одежды Арам Меджлумян.
- Арам, вы родом из Армении?
– Да, мы с родителями жили в небольшом городке недалеко от Еревана. Мама работала на фабрике, и дома у нас всегда было много разных лоскутков. Из них я шил наряды для кукол сестры и соседских девчонок. С четырех лет танцевал и пел в вокальной группе, очень хорошо рисовал – был разносторонне развитым в творческом плане.
В школе я всегда успевал, несмотря на то что часто пропускал занятия. Получал поблажки от учителей и завистливые взгляды сверстников.
– А шить когда успевали?
– Меня хватало на все! Я занимался в престижной вокальной студии, делал на этом поприще серьезные успехи и все свои сценические костюмы шил дома самостоятельно.
Ох, и досталось мне от отца, когда я тайком распорол его костюм для выхода в свет
– Когда же вы пришли к тому, что дизайнерская деятельность стала основным занятием?
– Не было такого момента, что я решил для себя четко «буду шить». Просто подумал однажды, что нужно переходить на новый уровень и браться за пошив вещей более серьезных, чем жилеты и юбки (шил я не только для себя, но и для близких).
– А как отец относился к вашему увлечению шитьем?
– Относился хорошо. Но ведь это было не единственное увлечение. Он видел, что я «разрываюсь на части», чтобы везде успеть. Папа всегда говорил мне, что вокал, танцы и дизайн одежды, как лебедь, рак и щука, тянут меня в разные стороны.
– И вы все-таки сделали выбор в пользу дизайна одежды.
– Вовсе нет. Я занимался этим параллельно с другими занятиями, и в 17 я ощутил, что изрядно загружен этим. Но не оставил любимого дела даже поступив в Институт судебной экспертизы.
– Когда же вы первый раз получили деньги за свой труд?
– Мама моего друга попросила меня переделать кожаный длинный плащ и сшить из него жилет и юбку. За это я получил свое первое денежное вознаграждение.
– Я знаю, что вы служили в армии. Каково было творческому человеку в этом мире строгой дисциплины?
– Я действительно служил. В этом скучном мире я тоже хотел заниматься творчеством, иначе просто не могу. В армии я развлекал себя тем, что начал изготавливать вазы из теста.
– А после армии вернулись к любимому занятию?
– Когда я вернулся из армии, ко мне снова потянулись клиенты, но их было немного. С папиной помощью устроился на стройку, как ни странно, разнорабочим. Знакомые удивлялись тому, что я одеваюсь на работу так, словно у меня праздник. Я всегда раздражал людей, у которых было больше, чем у меня, но они не могли показать свое богатство так, как я умел показать свое малое.
– До того как вы перебрались в Калугу из Армении, вы успели пожить и в других городах?
– Мне в Армении всегда было тесно. В определенный момент я решил перебраться в Россию. Кажется, это был 2001 год. Я полетел к дяде в Омск, где продолжал заниматься любимым делом. Затем перебрался в подмосковные Химки к другому дяде. Приехал туда в конце декабря. Помню, был одет в пальто с меховым воротником. Решил поменять этот воротник на обычный драповый. Зашел в первое попавшееся ателье во дворе. Смотрю, машины швейные свободные. Спросил, не требуются ли работники. Мне ответили, что нужны мотористы.
– Неужели вот так сразу удалось устроиться на работу?
– Удалось. На работу я вышел 4 января. Выбрал самую свежую и красивую швейную машину, которая оказалась очень сложной в эксплуатации. Мне дали лоскут ткани и предложили скроить пояс, что я и сделал за полдня. Потом узнал, что моторист шьет в день порядка 500 таких поясов. Я решил, что надо мной издеваются, но от работы не отказался и уже через месяц выполнял план. Было приятно, что руководство обращалось ко мне за советом, когда приходили клиенты с неопределенными желаниями.
– А случались какие-то ну совсем нестандартные запросы?
– Была одна клиента, там же в Химках, которая пришла с ворохом кокосовых волокон, шифона и прочих прелестей с просьбой сшить из всего этого огромное покрывало. И я выполнил заказ.
– Для вас этот опыт работы в ателье Химок был ценным?
– В Химках я потерял страх перед любой работой. Сегодня я точно знаю: что-то нельзя сделать за день, значит, это возможно сделать за неделю. В Химках я работал почти год. А потом принял решение вернуться в Армению.
– И принялись за работу, будучи полностью в себе уверенным…
– Так и есть. Я больше не загонял себя в рамки. Самым важным моментом для меня было доверие клиента. Даже если у меня были сомнения по поводу выполнения той или иной работы, я при клиенте всегда сохранял уверенность в себе.
– Количество клиентов увеличивалось?
– Поначалу было тяжело, клиентов было немного. Но я никогда не унывал. Как говорят французы, если денег нет – значит, это к деньгам. Я честно работал, и дело наладилось – клиенты потянулись ко мне.
– Почему же вы все-таки приняли решение перебраться в Калугу?
– Родственники пригласили сюда. Мы надеялись, что здесь будет легче и лучше. Но поначалу было очень трудно, особенно супруге. Приходилось налаживать быт, привыкать к новым условиям. Я очень благодарен Армине за ее бесконечную поддержку. Она не просто супруга, а еще друг и компаньон.
В Калуге у нас родились дети, а растить их без помощи бабушек-дедушек очень нелегко, ведь приходится постоянно работать. Младшая дочка всегда находится рядом с нами, так спокойнее, а старшая уже ходит в детский сад.
– Сегодня ваше ателье находится в одном из крупных калужских торговых центров. Это осознанный шаг?
– Конечно. Я не могу сказать, что сказочно богат, но для того чтобы имя Арам Меджлумян стало в Калуге известным, мы обязаны быть на виду. Здесь у нас очень уютно, и многие клиенты говорят об этом.
– С чего начинается ваша работа с каждым новым клиентом?
– Она начинается с общения. Непринужденного и максимально доверительного. Я убежден, что если ты пришел к профессионалу, то должен доверять ему и главное, не стесняться собственных желаний. В этом случае результат будет превосходным.
Текст: Ирина Личутина
Фото: Анастасия Пронина
