Компетентность этой женщины ни у кого не вызывает сомнений. Президент торгово-промышленной палаты Калужской области Виолетта Комиссарова сумела добиться уважения коллег, сохранив независимость, честность и искренность.
- Виолетта Ивановна, расскажите, пожалуйста, о системе ТПП.
– Торгово-промышленная палата – это некоммерческое негосударственное объединение предпринимателей. Это крупный, средний, малый и микробизнес, некоммерческие организации и индивидуальные предприниматели.
Это система – 184 палаты действуют в РФ – во главе с ТПП РФ, президентом которой является Сергей Николаевич Катырин. Он работал заместителем у Евгения Максимовича Примакова – бывшего Президента ТПП РФ и, можно сказать, принял палату у него. Практически в каждом регионе есть региональная палата. Все ТПП работают по единому закону и взаимодействуют в рамках системы, руководствуясь едиными принципами и правилами.
– Чем вы отличаетесь от других институтов развития бизнеса?
– Несмотря на то что ТПП РФ самая многочисленная и старейшая организация, мы один из самых демократичных институтов Российской Федерации, я считаю. Для торгово-промышленных палат России есть два правила: это добровольное членство и один голос от любой организации, независимо от ее размера. Все равны, все одинаковы. Соблюдаются права входа и выхода из палаты. Хочешь – вступай, не нравится – вышел, борись, развивай, предлагай, критикуй, меняй систему. Мы открыты, и всегда есть такая возможность. Общее собрание избирает президента, правление и совет. Ежеквартально правление ТПП отчитывается о своей работе, представляет планы, дает пояснения по затратам, благотворительной деятельности.
Мы отличаемся от всех объединений предпринимателей тем, что мы – общественное объединение, но действуем в рамках федерального закона, по которому мы как эксперты наделены правами и полномочиями выдавать определенные документы для наших компаний, в первую очередь сертификаты происхождения товаров, произведенных на территории Российской Федерации. Мы работаем как институт сопровождения бизнеса во внешней экономической деятельности, поскольку входим в систему международных палат. Через систему палат мы взаимодействуем, ведем переговоры, налаживаем международное партнерство. ТПП – это такой институт, который даже вне санкций.
Для Торгово-промыш-ленных палат России есть два правила: это добровольное членство и один голос от любой организации. Все равны, все одинаковы
Часто можно услышать: посмотрите, какие в Европе сильные и богатые ТПП. Да, это так! И если вы приедете в Страсбург, вы увидите прекрасное старинное здание, где располагается палата, не здание – дворец. Но… в Германии, например, членство в ТПП обязательное! Там нет понятия добровольности. В странах Европы действуют разные механизмы, но тем не менее там регистрируют бизнес только через палату. Вот тут как раз мы более демократичны. И, естественно, там другая сумма обязательных членских взносов.
– А какие условия в Калужской ТПП?
– В Калужской области около 43 тысяч предприятий, в палате состоят около 600 компаний. Бюджет ТПП складывается из нескольких пунктов: членские взносы составляют около 2 процентов нашего дохода, потому что у нас одни из самых маленьких взносов вообще в России – от 3000 рублей в год. Для малого и среднего предпринимательства мы – организация инфраструктуры поддержки и действуем в рамках ФЗ-209, закона о малых и средних предприятиях, и создаем дополнительные инструменты поддержки для малых компаний, микробизнеса, ИП.
Проводим массу бесплатных мероприятий для бизнеса, который не входит даже в состав ТПП. Калужская палата по количеству и качеству деловых мероприятий – один из лидеров в системе ТПП в России. У нас идут проекты: «Будь в курсе: инспектор разъясняет» с представителями контрольно-надзорных органов, которые разъясняют нормы законов, по которым работают предприниматели. Такие встречи необходимы, для того чтобы получить информацию из первых рук, понять требования инспекторов, которые впоследствии придут к ним на проверку, задать вопросы, получить обратную связь и, безусловно, обозначить проблематику. Очень важно понимать, какой подпункт как трактует орган, который тебя проверяет. Трактовка – великая вещь, увы, иногда наше законодательство грешит «туманными формулировками».
Удивительно, но я часто слышу: «У нас нет времени на этот семинар». Понятно, что в текучке трудно выделить время, но есть вещи приоритетные. Тот размер штрафа, например, может стать критическим. И лучше не доводить до этого, чтобы потом ругать власть и все госорганы, вместо того чтобы отправить бухгалтера к нам на семинар бесплатно и, получив разъяснения, не попадать под штраф в дальнейшем.
Для членов палаты у нас работает юридическая служба, которая консультирует, помогает в разрешении сложных вопросов. Только для членов палаты я веду проект «Реальный маркетинг». 20 лет я этому учусь и решила, что пора поделиться знаниями.
Бизнес вынужден тратить огромные деньги на эти новые программы, которые внедряются. Именно из-за того, что у нас постоянно кто-то что-то меняет, бизнес не может прогнозировать свое развитие
Мы реализуем проект «Эксперт-миссия», когда юрист, профильный эксперт, маркетолог и представитель финансово-консультационного центра ТПП выезжают на предприятие, проводят аудит и все вместе работаем над «узкими» местами в деятельности, разрабатываем программы продвижения.
Но это не всем нравится. Потому что приходится наводить порядок. А зачем, если и так все идет неплохо. Но спешу напомнить, что в 2019 году «надзорные каникулы» заканчиваются.
– В чем вы видите лично свою роль?
– Я должна создать климат и условия своему коллективу, в первую очередь чтобы они могли не просто работать, а инициировать проекты, предложения, идеи. Второе, мы должны дать широкий спектр возможностей тем организациям, которые доверили нам свои голоса, вступили в палату. Мы как некое инновационное устройство или инструмент, который позволяет, как крючок, выцепить то, что может быть полезно бизнесу, и в то же время решать вопросы, полезные для государства и граждан.
– Как вы определяете острые вопросы?
– Самое главное – уловить и понять ту точку контакта, которая может решить проблему. Самый эффективный контакт, который быстрее всех реагирует и решает проблемы, – это, конечно, губернатор. Многие регионы приезжали к нам перенимать опыт бизнес-завтрака, но в других регионах это не пошло. Потому что там губернаторы не привыкли разговаривать, они приходят вещать и докладывать. Все похлопали и разошлись. Нет обсуждения, реакции. Наш губернатор действительно в курсе всех вопросов, лично объезжает, посещает предприятия. И чиновников к этому мотивирует. Он говорит: «Смотрите ногами». Вот он напрямую снимает административные барьеры. Так было, когда мы активно боролись за права предпринимателей по внедрению программы «Меркурий». У нас возникло много вопросов, которые мы вынесли на бизнес-завтрак. Мы говорили о том, что программа недоработана и в техническом плане, и по сути. Что из-за этого 1 января может остановиться вся молочная отрасль. Мы обратились с предложениями к федеральному центру о переносе сроков введения закона. И губернатор прямо с нашего заседания звонил руководителю Россельхознадзора, обозначая проблемы, о которых говорил реальный бизнес.
Также мы «бились» за возвращение льготы по налогу на движимое имущество, в первую очередь – оборудование. Меня часто спрашивают: 2,2% или 1,1% – это много? Оборудование, станки для машиностроительной отрасли стоят даже не десятки тысяч рублей, а сотни тысяч евро и долларов. Все практически зарубежного производства. Добавьте к этому плавающий курс валют, а у нас в стране нет российского станкостроения, санкции, отмену программы поддержки малого производственного бизнеса, которая предусматривала 50% субсидию компаниям за покупку производственного оборудования, плюс 2% НДС… Одна компания просчитала: у них была программа модернизации на 5 лет на 2,5 млрд рублей по замене оборудования. Они должны будут ежегодно платить 36 млн налогов дополнительно. Они сказали: «У нас нет таких денег, это глобальный проект, и эффект скажется через несколько лет – нам придется отказаться от программы модернизации». А сегодня это значит потерю конкурентоспособности. Решение проблемы было комплексным: мы промониторили ситуацию последствий данной меры для промышленного бизнеса, подняли тему на бизнес-завтраке, направили предложения на федеральный уровень, совместно с ТПП РФ подключились к процессу и «Опора России», и «Деловая Россия», огромную поддержку в этой инициативе получили от РСПП. На встрече с Президентом РФ, и работая с экспертной группой, я опять поднимала вопрос об отмене налога на имущество. Здесь, как в замечательном спиче: если хочешь дойти до результата, говори: «Везде. Всегда. И при любой возможности!» И его отменили! Это наша общая победа! Кстати, и в данном вопросе калужские чиновники оказались на высоте и поддержали нашу инициативу.
– Какой один закон для бизнеса вы приняли бы, если бы вам дали такую возможность?
– Закон о невнесении изменений в другие законы. Все. На несколько лет. Самое страшное, что бизнес вынужден тратить огромные деньги на эти новые программы, которые внедряются, требования, которые появляются в разных нормативных документах. Именно из-за того, что у нас постоянно кто-то что-то меняет, бизнес не может прогнозировать свое развитие.
– Как реагирует на это калужский бизнес?
– Калужане всегда сами по себе, никого не слушают, с трудом идут на партнерство, многое пускают на «авось проскочит», конечно, считают себя лучшими. Но это и плюс. Потому что наши не поддаются паническим настроениям, каждый сам строит бизнес, исходя из своих возможностей. И это люди, которые чаще всего уже не ждут поддержки. Реалисты. Критически мыслящие и осторожные, даже настороженно относящиеся к изменениям.
Правда, иногда они любят понты. Это чисто калужское. Бабушка еще говорила: «Калужане – жаркая смесь купцов и мещан, могут последнее продать, чтобы шубу купить». Но я опять рада, потому что тяга к понтам – это прекрасный стимул для развития бизнеса. Чтобы купить шубу или дорогой автомобиль, надо заработать денег. Значит, будут работать автосалоны, магазины, салоны красоты. Понты – двигатель экономики в отдельных отраслях и сегментах. Но товаропроизводителю мой поклон и респект, потому что как у Пушкина в поэме «Евгений Онегин»: «И был глубокий эконом, То есть умел судить о том, Как государство богатеет, И чем живет, и почему Не нужно золота ему, Когда простой продукт имеет».
– Как вам удается соблюсти баланс интересов бизнеса и власти?
– Я работала в палате с 2000 по 2010 год. И если бы вы тогда мне задали этот вопрос, я сказала бы: да, мы находимся меж молотом и наковальней. Но с 2011 по 2016 год я работала в органах власти. И это бесценный опыт понимания, как работает система. Все не так просто, как кажется со стороны. Когда начинают ругать власть, я не могу объяснить людям, что у чиновников есть свои требования, регламенты, требования, отойдя от которых на шаг, можно попасть в том числе и под уголовную ответвеннность.
Нигде больше не встречала такого количества адекватных, умных, нормальных, приличных людей, как на заводах. Эти люди понимают, зачем они живут и что они делают
Этот опыт помогает понять проблематику с другой стороны. Я ни разу не встречала во власти людей, особенно это относится к экономическому блоку, которые хотели бы уничтожить или навредить региональной экономике и бизнесу. Иногда не хватает опыта прямого общения с бизнесом, иногда все могут ошибочно принимать свое видение за факт или истину, иногда принимаются непродуманные решения, все бывает в отношениях власти и бизнеса. И бизнес не всегда ведет себя как цивилизованный партнер, и это случалось в моем опыте. Поэтому иногда мне сложно сдержаться, эмоциональная я слишком, тогда говорю неприятные вещи людям в глаза и рву отношения и в бизнесе, и лично. Дотошно требую выполнения всех правил и договоренностей на берегу, до договоров. Мы должны все формально зафиксировать и исполнять дословно, лучше потратить время на переговоры и планирование и потерять партнера, чем потом разочароваться и навредить делу. А лучше не очаровываться!
– При этом вы сохранили хорошее отношение к людям и своему делу?
– Хороших, порядочных людей больше. Просто им трудно объединиться. Умные, совестливые, порядочные, терзаются сомнениями, как правило, находятся в меньшинстве или одиночестве. А вот посредственности объединяются и цементируют друг друга. Это эффект Даннинга – Крюгера: когда люди, имеющие низкий уровень квалификации, совершают ошибки и при этом неспособны это осознать. Это приводит к возникновению у них завышенных представлений о собственных способностях, в то время как действительно высококвалифицированные люди, наоборот, склонны занижать оценку своих способностей и страдать недостаточной уверенностью в своих силах и думают, что окружающие оценивают их способности так же низко, как и они сами. С другой стороны, люди с высоким уровнем квалификации ошибочно полагают, что задачи, которые для них легки, так же легки и для других людей.
Я всегда для себя выделяю и даже обожаю промышленные предприятия. Нигде больше не встречала такого количества адекватных, умных, нормальных, приличных людей, как на заводах – инженерные кадры, технарей, конструкторов. Эти люди понимают, зачем они живут и что они делают. У них советское базовое образование и советский бэкграунд. Я вспоминаю свое детство, когда в полседьмого утра мимо моего дома начинали идти люди на «Турбинку», на «Моторку», на СДВ, на Трансмаш… Я видела советских инженеров с папочками, портфелями. Вот кто элита.
– Поэтому вы пошли в Бауманский?
– И в нашей семье считалось, что инженер – это настоящая профессия. Мой дед – военный, инженер. Он окончил Тульское оружейное училище, прошел войну. И потом работал инженером-строителем. И он – главный человек в моей жизни, образец, поэтому я выбрала инженерную специальность. В Москву я не смогла поехать. У меня не было родителей, а бабушка с дедушкой не могли меня содержать в Москве. Дедушка меня любил искренне, поддерживал во всем. И до сих пор считаю, что он мне помогает, как ангел-хранитель. И помню его каждый день. Он был такой человек вне времени. Он не сомневался, что женщина может быть руководителем. Высшее образование – однозначно, иметь лучшее – да, двигаться вперед – да.
– Какой вы видите вектор развития Калуги?
– Я очень хочу, чтобы моя Калуга стала высокотехнологичным, индустриальным центром с самой лучшей высокотехнологичной экономикой. Предпосылки для этого все есть. У нас уникальный случай: есть и научная школа, и исследовательская, и возможности технического образование. Есть реальный промышленный бизнес, есть предприятия-новаторы, есть уникальные кластеры современных иностранных производств с опытом и высокотехнологичной культурой, Предприятия, которые мы сейчас объединяем, несомненно, лучшие, они работают и развиваются.
Но город себя должен самоидентифицировать. Мы не можем быть и индустриальной, и туристической столицей, и ресторанной, и культурной. А может быть у нас сложится уникальное формирование бренда, где успешно могут существовать и развиваться все направления. Одно точно, нельзя выехать на одной теме, все системно связаны и только вместе можем решать глобальную проблему – сделать Калугу процветающей и комфортной для жизни горожан.
– Не приходило ли вам в голову заняться бизнесом самой?
– Я не могу быть хорошим бизнесменом, потому что не всегда могу быть жесткой. А в бизнесе это важно. Иногда я по разным причинам допускаю мягкость. Вот правильно говорят: если вы в своем коллективе увидели «паршивую овцу» – сколько денег она вам ни приносила бы, удаляйте ее сразу. Потому что паршивая овца дает «метастазы» по всему коллективу. Она может быть очень милой, целовать всех в обе щеки, а потом «влить яд в ухо спящему».
Жизнь – как огромная очередь людей к обрыву, с которого либо упадешь, либо взмоешь вверх. Твои материальные заслуги не сыграют никакой роли. Потому что туда ты придешь только с тем, что накопил в душе
Бизнес – огромная ответственность. В него надо уходить полностью. Может быть, если бы меня приперло, я занялась бы. Первое, о чем я мечтала когда-то, – это спортивный теннисный клуб. Теннис – любовь всей моей жизни. Второе – это книжный зал или галерея. А если бы я была очень богатой, я создала бы приют для собак и… производственное предприятие. Замахнулась бы, наверное, на машиностроение, робототехнику.
– Как вы считаете, важна ли харизма для успеха в бизнесе?
– Харизма бывает разная. Мне нравится такой лидер, который не шумит, не пылит, но дело знает. Поэтому я симпатизирую умным, с плохим характером. Это значит, что характер есть и есть сила, честность быть собой.
Не верю, что человек может быть идеальным в нашей жизни. Потому что жизнь вся состоит из компромиссов. Если ты прямой как столб, либо ты обо что-то стукнешься, либо об тебя. А иногда разбивать голову обо что-то просто не стоит. Жизнь одна, зачем тратить ее на незначительные события. Надо заниматься собственным развитием. Нужно учиться сочувствию, понимать горе, разделять плохое и хорошее, важное и неважное.
– Вы этому научились?
– Не помню, кто сказал: «Жизнь – как огромная очередь людей к обрыву, с которого либо упадешь, либо взмоешь вверх. И когда впереди тебя стоят люди в этой очереди, ты можешь еще позволить думать о другом. Но наступит момент, когда ты туда подойдешь, и тебе придется сделать выбор. Куда – вниз или вверх?» Твои материальные заслуги не сыграют никакой роли. Потому что туда ты придешь ни с чем. Только с тем, что накопил в душе.
Я многое переоценила и поняла, когда столкнулась с серьезными проблемами по здоровью и на время выпала из нормальной земной жизни. И тогда казалось – всему конец. Но теперь я благодарна своей болезни, это такая школа замечательная понимания некоторых аспектов жизни. Когда на грани находишься, когда лежишь в больнице, разговариваешь с людьми, с врачами, копаешься в себе… Первое, что спрашиваешь, – почему я, за что?
– Вы нашли ответ на этот вопрос?
– Да, я точно знаю, почему. Я сожрала себя своими обидами. Расценила поступки некоторых людей как предательство и сама себя сгрызла. Моя врач, которая меня не бросила и вытянула, говорит: как это не назовите, карма есть. Нужно понимать такую вещь, о которой говорят и священники, и экстрасенсы, и просто мудрые люди: если ты совершаешь поступки, плохие, грехи, не дай бог, преступления, и не принимаешь за это наказание, тогда за это заплатят твои дети. Когда спрашивают: за что? Надо, может быть, не в этой судьбе копаться, а посмотреть раньше. И последнее – иногда надо отпускать какие-то вещи. Стараться прийти к согласию с собой. Не зря в народе говорят: «Посеешь привычку – пожнешь характер, посеешь характер – пожнешь судьбу». Поэтому, если хочешь изменить судьбу, меняй привычки.
– Во что вы верите?
– В красоту. Я верю, что есть Бог. Верю в некую судьбу, предначертанность, фатальность. Верю в свою дочь. Верю в тех людей, которые, несмотря ни на что, продолжают делать реальные дела, решать задачи во имя разных целей, совершать добрые поступки, вопреки всему. Все преодолимо, если а – иметь желание, б – сотрудничать, в – видеть ясную цель, как путеводную звезду.
текст: Анна Большова
фото: Дмитрий Демидов (Мамяс) и из архива В.И. Комиссаровой
