В детстве она вырезала цветочки из штор, чтобы в дом красиво проникали солнечные лучи. Сегодня калужанка Варвара Головко – одна из самых успешных российских дизайнеров, желанный гость телепрограмм, автор публикаций в тематических изданиях. Ее интерьеры по-хорошему русские – наполнены воздухом, светом и футуристическими идеями.
— Варвара, как родители реагировали на ваши эксперименты со шторами?
— Наказывали, конечно. Правда, когда мне было лет семь, мама в разговоре с дедушкой сказала: «Наверное, она будет архитектором или дизайнером». А я это услышала, пошла и записалась в художественную школу.
— А сейчас рисуете?
— Совсем нет. Это было ужасно. Когда я пришла в художку, я была маленькой творческой девочкой, мне казалось, что я сейчас сяду за мольберт и буду рисовать все, что захочу. А там были постоянно одни и те же яблоки и груши, этюды, драпировки под разным наклоном и углом. Для маленького творческого человека это была пытка. И вторая пытка – это институт. Ты поступаешь и думаешь: вот сейчас я буду творить! А тебе опять «рисунок-живопись-композиция», к первой паре, к 8 утра. Но я прошла этот путь от начала до конца. И когда окончила обучение, забросила кисти и краски и сказала: «Все, больше никогда!» Все-таки я не художник. Я дизайнер.
— Как считаете, академическое образование было необходимо?
— Конечно. Как без этого?! Я должна была научиться академической живописи, академическому рисунку. Получила два высших образования. Окончила сначала отделение дизайна МГЭИ, потом, когда уже перебралась в Москву, – Национальный институт дизайна. Знание законов пространства, контраст объемов, сочетание текстур, фактур, понимание оптических свойств материала, свет и цвет – это азы дизайна. Не понимаю, как после трехмесячных курсов выпускают дизайнеров. Когда они не знают, как вытянуть передний план, как уменьшить или увеличить что-то визуально. Какими художественными приемами это достигается и как можно это применить в интерьере.
— Мне кажется, наш город не лучшее место для формирования художественного вкуса.
— Мне кажется, все люди уже рождаются с безупречным вкусом. Практикуя многие годы, я вижу, что при выборе из «хорошо или идеально» любой человек из самой глухой провинции выберет лучшее. Чувство прекрасного в нас заложено генетически. В природе все идеально, все в ней устроено по золотому сечению. И листочек, и голова муравья по отношению к туловищу и лапкам – везде идеальная пропорция. Человек испокон веков собирает эту генетическую память, и мы рождаемся уже с представлением того, как должно быть.
— А почему потом вкус портится?
— Не портится. Просто мы все вынуждены терпеть некую данность, реальность, внешние условия.
— Если говорить о русском дизайне, он какой?
— Русский дизайн только встает с колен. Какое-то время его вообще не было. Нескольким поколениям внушали, что все, что делается за границей, лучше, ценнее, чем то, что делается у нас. Когда «Адидас» круче, чем оренбургский платок. Это поколение выросло и стало творить. Что? Европеизированный дизайн. Отсюда пошло слово «евроремонт».
Буквально последние пару десятилетий я наблюдаю, как начинает рождаться русский дизайн. Мы обращаемся к своим корням, к своей самобытности, к тому, что ценно для нас. Что у меня внутри ассоциируется с Русью – это просторы. Были в Никола-Ленивце? Какая потрясающая панорама открывается! Очень хочется эти впечатления, эти эмоции воплощать в интерьерах. 
— Что это значит?
— Это воздух, чистая вода, пространство, это природные оттенки, много зелени, глянцевые поверхности. Не секрет, что ценится жилье на природе. Квартира с видом на реку дороже, чем с видом во двор. Квартира с панорамными окнами в небо дороже, чем со стандартными окнами. Есть всевозможные дизайнерские приемы, как впустить природу, это ощущение звенящего родника внутри интерьера.
— А у вас эта потребность есть?
— Нести аутентичность? На первом месте – запрос заказчика. А мои амбиции – на втором.
— Расскажите, пожалуйста, с чего начинается работа с заказчиком?
— С диалога, общения, выявления потребностей человека. Насколько успешно ты проработаешь этот модуль, настолько качественно ты предоставишь ему услугу. Практикуют даже выявление потребностей по гороскопу, по психотипу. Сегодня дизайнер – это и маркетолог, и социолог, и психолог. У меня это понимание происходит на интуитивном уровне. Можно сказать, это мой конек, мой козырь и сверхспособность. После часа общения с заказчиками я уже понимаю, что им понравится.
— А сами заказчики дают вам примеры того, что хотят получить в своем интерьере?
— Почти всегда заказчики хотят интерьер как у кого-то, как где-то. Однажды мы даже повторяли интерьер в точности, как делали в телепрограмме. Но у каждого помещения своя «фигура», и мы на эту фигуру «шьем платье» индивидуально. Чтобы подчеркнуть достоинства и скрыть недостатки, чтобы было комфортно и красиво. 
— Какой запрос самый популярный?
— Чаще всего заказывают миксы старой доброй классики, к которой мы привыкли, и скандинавский стиль. У нас со скандинавами близкая инсоляция – естественный свет. Они серость климатическую компенсируют белыми стенами. А у нас небо еще серее, поэтому нам этот стиль очень подошел.
— Понятно, что «клиент всегда прав», но он же не специалист. Случаются ли ошибки?
— Конечно. Особенно у неопытных дизайнеров. В одном из моих проектов заказчик захотел лестницу из модного в 2000-х годах дерева венге. И я сказала – ок, черный так черный. О Боже, какая же это получилась ужасная лестница. На ней видна каждая пылинка. И ко мне это вернулось, когда я сняла квартиру, и там был черный пол на кухне. Пока я там жила, не было ни одного дня, чтобы я не вспоминала ту лестницу.
— Можете назвать главные ошибки дизайнера?
— Их много. Но главная, пожалуй, – несогласованные планировки. Это очень больно бьет по бюджету и может повлечь судебную ответственность. Все остальное можно пережить. В разных регионах по-разному законодательно регулируется этот вопрос. В Москве и Московской области присоединить балкон к жилой площади стало большой проблемой. Многие дизайнеры без образования, стараясь угодить потребностям заказчика, устраивают незаконные перепланировки, ставят свою подпись под этим и тем самым сильно рискуют. Сейчас ужесточились проверки. Суд дает возможность проверяющим инстанциям, например, по звонку соседей зайти в квартиру.
— Часто ли в вашей работе встает вопрос экономии?
— Такого, чтоб не надо было экономить, я еще не встречала. Есть два типа заказчиков: у одних действительно нет денег. У вторых есть деньги, но они не хотят быть обманутыми и переплачивать. Слово «экономия» звучит постоянно. Мы же всегда предлагаем заказчику два варианта – оптимальный и лучший. Лучший всегда дороже. И этот выбор всегда мучительный.
— А если выбирать между умным и красивым интерьером – какой?
— Умный. Потому что привыкнуть можно ко всему, только не к неудобству.
— Сложно ли придумать идею для определенного дома, семьи, бизнеса?
— Я бы сказала, долго. Это как зачатие, беременность и рождение. Идею надо выносить, она должна созреть. Мои домашние часто удивляются, когда я нахожусь дома и прошу меня не отвлекать, потому что я работаю над новым проектом. Хожу, как рыба, которая проглотила наживку. Все, что я вижу, слышу, читаю в этот период, работает внутри меня. 
— Сколько в вашей работе творчества?
— Примерно 50 процентов. Что вы называете творчеством? Подбор материалов – это тоже творчество. Мы выбираем все, вплоть до туалетных ершиков. Многие задачи я стараюсь уже делегировать. У меня есть команда – специалисты по изготовлению визуализации проекта, чертежники, помощники по обмеру помещения. Но визуализации я люблю делать сама, потому что в процессе создания могут родиться новые идеи. Презентация проекта заказчику должна быть как картина. Должно возникать желание ее обрамить и повесить на стену как произведение искусства. Как фильм «Солярис», где каждый кадр – шедевр.
— Кстати, вопрос про ершик… Вы видели дизайн того самого дворца в Геленджике?
— Любой дизайнер вам скажет, что это не самый дорогой дворец в нашей стране. Есть и покруче. Учитывая давность проекта, для дизайна двадцатилетней давности – это нормально. Сейчас уже можно было бы переосмыслить многие моменты. Непонятен функционал этого дворца: он для семьи или это резиденция для загородных приемов – что это? В любой резиденции есть персонализация хозяина. А здесь неясно, для кого он. Поэтому такой диссонанс в обществе возник. Пусть потрачены огромные деньги. Вопрос – на что?
— Вы хотели бы поработать над таким объектом? Какой объект желанный для вас как для дизайнера?
— В больших масштабах мне интереснее было бы поработать с коммерческой недвижимостью. Скажем, с торговым центром, отелем. У меня есть утопическая идея, которая была отражена в моем дипломном проекте. Он победил в конкурсе образовательных проектов «Город и образование», за что мне даже дали правительственный похвальный лист. Моя идея в том, чтобы создать школы-пансионаты, обустроенные для выявления и развития определенных способностей. Мне кажется, в нашей стране намного лучше шли дела, если бы одаренные дети были правильно профориентированы. Чтобы дети могли там жить и учиться. Чтобы было красивое здание с территорией, с футбольным полем, аквапарком. «Новый Хогвартс», сказочная история… 
— В вашей профессии имен, известных каждому, мало. Почему так?
— Потому что даже самые известные и культовые дизайнеры современности работают на бренды. Такие как Apple, «Порше», «Мерседес». С корпорациями сложно конкурировать. До слуха наших потомков дойдут имена Заха Хадид, Карим Рашид, Марсель Вандерс и другие. Архитекторам проще, они могут оставить после себя здание.
Пик дизайнерского творчества – это когда ты становишься законодателем трендов, а твои проекты начинают копировать.
В идеале интерьер должен быть полностью авторским. Когда ты придумал мебель, торшер, и тебе это изготовили, а потом ввели в серийное производство. И в моих интерьерах много таких предметов, которые мы разработали совместно с производителями света и мебели.
Большой талант надо иметь, чтобы состыковать несовместимое: чтобы это приняло общество, заказчик и чтобы это стало трендом.
— Да, наверное, дизайном маленькой квартирки вряд ли прославишься.
— Зато это очень интересно. Технологические штуки, которые мы внедряем, – это творчество. Такой кураж, такой азарт, когда ты понимаешь, что можешь модифицировать пространство и найти какое-то инженерное решение, для того чтобы сделать интерьер удобным, комфортным. Чтобы столик опускался, кровать выезжала из подиума. Если прибавить свет, правильные оттенки, можно визуально расширить площадь и 16 квадратов превратить визуально в 25. И дополнить деталями, которые можно менять в зависимости от сезонов «зима-лето», – будет не квартирка, а игрушка.
— Посоветуйте, как ввести интерьер в новый сезон?
— Весна – это период любви, первых цветов, цветущих садов. Это разбеленные яркие цвета. Самое простое – добавить их в сервировку стола и текстиль – покрывала, скатерти. Еще классный способ – поменять тюль на желтый, розовый, нежно-голубой, цвет морской волны. И свет, который будет проникать в комнату, окрасится в эти оттенки и даст другое настроение. Часто я закладываю эти моменты в дизайн-проект. Мы шьем двусторонние покрывала, двусторонние шторы. Зима прошла, мы их постирали, перевернули.
— Варвара, по вашим ощущениям, интерьер-2021 какой?
— Интерьер-2021 – это про персонализацию. Человек переосмысливает бытие и материализует это в своей среде. Наши потомки наверняка будут объяснять те или иные тренды этого периода эпидемией. Свяжут две эпохи – доковидную и постковидную.
Происходят какие-то непрогнозируемые вещи. Специалисты предрекали, что мы забудем, что такое шторы, текстиль, на смену им придут моющиеся поверхности. А вот нет! На карантине людям захотелось уюта, домашнего тепла, комфорта. Один из актуальных моментов – домашнее рабочее место. Люди стали понимать, что такое рабочая зона, а не просто диванчик со столиком. И сейчас даже многие застройщики интегрируют рабочую зону в планировки.
— В каких случаях можно утверждать, что новое – это хорошо забытое старое?
— Почти всегда. Все идет по спирали достаточно предсказуемо. Можно прогнозировать, что будет модно через пять-десять лет.
Вы помните наши 90-е? Стенки, ковры с оленями, гобелены, мебель под толстым слоем полироля. Вскоре у самых модных блогеров вы увидите подобные интерьеры. Такие коллекции уже появились у ведущих итальянских брендов мебели. Мы пока это не ставим, потому что это очень дорого.
— То есть не надо было бабушкины кресла выбрасывать?
— Лучше ничего бабушкиного не выбрасывать. Это память.
— Какие тренды вас радуют?
— Тренд на экологичность. Я очень люблю натуральные материалы. Дерево, мох, натуральный камень на пике спроса. Отрадно, что российские обработчики камня сделали цены доступными. Раньше мраморную столешницу или подоконники могли себе позволить только очень богатые люди. Сейчас керамогранит, искусственные кореаны они по цене приближаются к цене натурального камня, и даже иногда полудрагоценных камней. Например, кварцитов необычных. Натуральные камни – живые, в них много красоты и энергетики. Жить хочется в настоящем.
— Очень интересно узнать, какой интерьер у вас дома?
— Классика – белая лепнина, акварельные обои, мятно-сиренево-розовых оттенков. Текстиль с ламбрекенами. Очень воздушное и нежное, зефирное, весеннее. Я родилась весной, и это отразилось в моей природе. Такой интерьер мне подходит и не надоедает никогда.
— О чем мечтает дизайнер Варвара Головко?
— Все банально. Чтобы все были живы и здоровы. И была уверенность в завтрашнем дне. Так надоело жить на пороховой бочке. Хочется знать, что завтра все будет хорошо. А все остальное у меня есть: благодарные заказчики, любящая семья и самая интересная профессия в мире, я очень счастливый человек. 
— Вы ощущаете, что мы живем в эпоху глобальных трансформаций?
— Конечно. Технологии меняются, социум меняется. Информационный мир бесконечен, из него только успевай вытягивать идеи и наслаждайся процессом.
Сегодня мы уже делаем визуализации проектов в VR-очках. Человек ходит по дому, где пока есть только кирпичные стены, и практически натурально видит будущий интерьер: здесь — диванчик, здесь — стол, шторы, светит солнце. Вот ночь наступила – включается торшер… Не за горами тот миг, когда мы так и будем жить – в виртуальной реальности – спать в капсулах и питаться энергетическими таблетками.
— И что тогда вы будете делать?
— То же самое – дизайн для жизни.
